С первых дней жизни маленькая Джоан Коллинз покоряла всех своим очаровательным личиком. Мать даже вешала на коляску табличку «Прошу не целовать!», оберегая кроху от восторженных поклонниц.
Девочка росла и у неё начал формироваться характер, который с каждым днем все больше беспокоил родителей. Джоан всегда поступала по-своему.
Как-то раз в магазине пятилетняя малышка приметила чудесную куклу и попросила маму купить ее. Услышав отказ, Джоан разразилась громкой истерикой, стала кататься по полу и дико визжать.
Перепуганная мать пригрозила оставить дочь одну, но юная бунтарка продолжала вопить. Обессилев, она вдруг поняла, что мама сдержала своё слово и ушла, а вокруг неё стоят незнакомые люди.
Джоан громко заплакала и позвала маму, поклявшись никогда более так не делать. Миссис Коллинз наблюдала за этим спектаклем из-за стеллажей и сочла урок усвоенным.
Целую неделю Джоан была пай-девочкой, а потом принялась за старое, ведь бесенок внутри неё опять победил.
С юных лет за своенравной девчонкой закрепилась слава фурии. Она быстро уяснила: в нашем мире либо ты, либо тебя. Отец запрещал 15-летней дочери краситься и носить украшения. Но стоило ему отойти, как из кармана появлялись алая помада и серьги-кольца.
Джоан мечтала блистать на сцене. Уговоры предков забыть о карьере актрисы тоже не сработали. Провалившись на экзамене в театральную школу, Джоан и не подумала сдаваться, твердо решив, что рано или поздно ее примут.
А когда директор школы запретил прогуливать занятия ради съемок, заявив, что кино погубит талант, своенравная красотка со скандалом хлопнула дверью. И не прогадала — вскоре пресса заговорила о ней как о сопернице самой Мэрилин Монро.
Впрочем, в свои 16 лет Джоан еще не растеряла детские иллюзии. Она зачитывалась Диккенсом, сестрами Бронте и обожала актера Максвелла Рида. Встретив кумира на съемочной площадке, девушка не верила своему счастью.
Стесняясь неопытности в любовных делах, она охотно приняла ухаживания Максвелла. Увы, первый опыт стал для неё печальным.
Подсыпав Джоан снотворное, Рид бесцеремонно сделал то, что хотел. Спустя годы Коллинз с горечью вспоминала тот эпизод, навсегда изменивший ее отношение к мужчинам.
«Каждая четвертая женщина хоть раз подвергается этому, — говорила актриса. — Разве не жуткий приговор всему мужскому племени? Еще тогда я поняла: для счастья мужик не нужен».
С юности жизнь упрямо вела Джоан своим сценарием. Что ж, назло всем она решила стать плохой девчонкой! Уступив уговорам матери, убежденной, что порядочные барышни обязаны выйти за того, с кем «это» случилось, Джоан выскочила за Рида.
Но даже день своего бракосочетания неукротимая Джоан умудрилась превратить в сенсацию. Незадолго до церемонии она ошарашила публику возмутительными откровениями.
«Дети, стряпня и уборка — увольте, это не про меня, — заявила бунтарка-невеста. — Пусть этим занимается прислуга и клуши-домохозяйки».
Ее слова всколыхнули благопристойную Англию. Пресса на все лады осуждала «молодую хулиганку»: «Эгоистка! Какая из нее жена? Она не хочет детей! Кто она такая?».
Но Коллинз, казалось, лишь забавляли эти нападки, и она продолжала эпатировать публику одной выходкой за другой. Предложения сыграть коварных разлучниц и роковых обольстительниц посыпались на нее как из рога изобилия.
И если в реальности Джоан еще не решалась открыто крутить романы сразу с несколькими кавалерами, то ее героини на экране лихо уводили супругов у самых близких подруг, вели охоту на мужчин в темных переулках, без зазрения совести очаровывали и бросали несчастных влюбленных.
Эти женщины воплощали сокровенные желания каждой зрительницы, и неудивительно, что публика неизменно встречала их восторженными аплодисментами.
Представьте себе изумление Джоан, когда прославленный итальянский режиссер Ренато Кастеллани вдруг предложил ей роль трепетной шекспировской Джульетты!
Пресса мгновенно подхватила эту новость, рассуждая, то ли маэстро совершил непростительный просчет, то ли решил прибегнуть к дешевому пиару. Какая, помилуйте, из Коллинз невинная Джульетта?
Позже выяснилось, что дотошный Кастеллани подготовил внушительный перечень замечаний по поводу внешности актрисы.
Задолго до начала съемок он потребовал, чтобы Джоан отказалась от яркой помады ради естественной бледности, избавилась от бровей и волос надо лбом для визуального увеличения последнего, установила коронки на зубы и решилась на пластику носа, дабы обрести «классический римский профиль».
Возмущенная такой бесцеремонностью, Джоан наотрез отказалась кромсать собственную внешность в угоду чьим-то капризам.
Синьор Кастеллани, вы всерьез полагаете, что я соглашусь расстаться со своим лицом? — надменно парировала она. — Я Джоан Коллинз, мне нравится мой нос, и с ним меня ждет столько блестящих ролей, что ваше предложение кажется совершенно излишним!».
К 19 годам Джоан твердо уяснила: ее уникальная внешность в сочетании со скандальным имиджем — главный козырь. Убедиться в этом помог тот же Макс Рид, чьи пристрастия оказались весьма специфическими.
Он испытывал нездоровое удовольствие, наблюдая за юной женой в объятиях других мужчин, а ведь поклонников у Джоан всегда хватало. Словно героиня «Эммануэль», она на собственной шкуре постигала все грани любовной науки.
Но когда Рид предложил ей уединиться с арабским шейхом за 10 тысяч, Джоан молча ушла от него навсегда, без сожалений похоронив неудавшийся брак.
«Что ж, будем циничными до конца, — решила она. — Стану вольной пташкой и возьму от жизни все».
Закрутив роман с 28-летним Сиднеем Чаплиным, сыном легенды и партнером по «Земле фараонов», Джоан впервые почувствовала себя по-настоящему счастливой. Но уик-энд в гостях у звездного отца едва не закончился конфузом.
После ужина компания собралась у камина, потягивая вино и травя анекдоты. Захмелевшая Джоан от души хохотала над шутками про Гитлера, которыми потчевал друг Сиднея.
Старшему Чаплину, сидевшему в сторонке, смех явно действовал на нервы. Подойдя к весельчакам, он холодно поинтересовался, что их так насмешило.
«Ой, все анекдоты про Гитлера такие уморительные!» — простодушно выдала хихикающая Джоан. Помрачневший Чаплин молча направился к книжному шкафу, выудил альбом «Освенцим» и, раскрыв его, попросил Джоан как следует изучить фото.
«Взгляните сюда и скажите, так ли это забавно», — процедил он. Коллинз послушно принялась разглядывать жуткие снимки. Постепенно смех угас, сменившись робкими просьбами прекратить. Но Чаплин был неумолим:
«Помолчите. Пусть смотрит». Слезы потекли по щекам Джоан. Она чувствовала себя униженной, словно малышка, рыдающая в магазине игрушек. Вечер был безнадежно испорчен.
С тех пор Джоан Коллинз демонстративно игнорировала фильмы Чаплина и кривилась при упоминании его имени. Простить человека, посмевшего так нелепо ее оскорбить, она была не в силах.
Вскоре Джоан повстречала легендарную Бетт Дэвис, известную неприязнью к молодым актрисам. Войдя в ее гримерку, Коллинз оцепенела от страха при виде грозной дивы.
Глаз опытной Дэвис сразу выхватил слишком открытое платье девушки. Смерив Джоан долгим взглядом, она ехидно процедила: «Детка, еще чуть-чуть, и твой наряд стал бы приличным».
Не дрогнув, Джоан слащаво защебетала: «Благодарю, мисс Дэвис! Вы совершенно правы, платье и впрямь великовато. Не поможете застегнуть?».
С этими словами она повернулась спиной к опешившей Бетт. Гримировавшиеся рядом актрисы изумленно пялились, глядя как сама Дэвис услужливо возится с молнией на платье юной нахалки.
Джоан больше не робела перед авторитетами, ни перед Вивьен Ли с Мэрилин Монро, ни даже перед культовой Мэй Уэст.
Очутившись на вечеринке в честь нового фильма Мэй, Джоан с любопытством разглядывала субтильную хозяйку в блондинистом парике до плеч, скрывавшем старческую дряблость шеи.
Личико Уэст под толстым слоем штукатурки пересекали полоски лейкопластыря, подтягивавшие кожу и крепившиеся под волосами. Распахнуть глаза звезде было непросто, ведь ей мешали огромные накладные ресницы.
Эта встреча с «самой — самой женщиной планеты» навела Джоан на грустные размышления о скоротечности бытия. С удвоенной страстью она ринулась в любовные приключения.
Увлеченность Сиднея Чаплина гольфом и картами пересилила его интерес к Джоан. Расставшись, она быстро утешилась в объятиях голливудских ловеласов, осаждавших ее своими звонками.
Но куда приятнее было шокировать признанных сердцеедов своими выходками.
«Фурия!» — неслось вслед Джоан. На съемках «Sea Wife» партнером Коллинз стал неотразимый Ричард Бартон, менявший возлюбленных как перчатки.
Услышав от него недвусмысленное предложение, актриса невозмутимо ответила: «Спасибо, как-то не хочется». Уязвленный Бартон не разговаривал с ней до конца съемок, зато слава Джоан как урагана в юбке Голливуда лишь окрепла.
Не повезло и Марлону Брандо, чьего внимания удостаивалась любая актриса. А уж когда сам Фрэнк Синатра, позвонив, предложил прислать за строптивицей самолет, он и вовсе был послан ко всем чертям. Взбешенный Фрэнки с грохотом бросил трубку.
Неожиданно для всех Джоан закрутила роман с нищим молодым актером Уорреном Битти. «Я люблю кого хочу», — парировала она удивленные расспросы. Влюбленные даже объявили о помолвке, но до свадьбы дело не дошло.
В редкие моменты, когда Джоан предавалась мечтам о возвышенной любви, ее посещала безумная идея: быть может, настала пора остепениться и обзавестись семейным гнездышком?
И вот на одних из съемок в Лондоне ее взгляд остановился на обаятельном актере Энтони Ньюли. Вот он — идеальный претендент на роль папочки для будущих наследников!
Перевоплотившись в добропорядочную мамочку, Джоан с упоением нянчила малышей Тару и Сашу, погрузившись в омут семейной идиллии.
Когда какая-нибудь женщина, случайно встретив ее с колясочкой в парке, несмело интересовалась: «Извините, вы, случайно, не Джоан Коллинз?», та с улыбкой отвечала: «В прошлой жизни — да, но теперь я совсем другой человек».
Однако вскоре жизнь потекла уныло и однообразно, особенно когда дети подросли. Часами напролет Джоан просиживала в четырех стенах, изнывая от одиночества, а по вечерам до утра кружилась в вихре танцев на богемных вечеринках.
Скандальная слава поутихла, и Голливуд начал понемногу забывать о ней. Примерная домохозяйка Джоан Коллинз никому не была интересна.
«Я души не чаю в своих детках, пекусь о благоверном, — тоскливо размышляла она, — но куда подевалась настоящая я?». Вскоре после возвращения в Лондон Джоан рассталась с Ньюли и с головой окунулась в светскую жизнь.
Ее вторым супругом стал музыкальный продюсер Рон Касс, который, как выяснилось, был патологическим игроманом. Произведя на свет дочурку Кэти, Джоан решила вернуться в Лос-Анджелес.
Увы, Голливуд не встретил ее с распростертыми объятиями. Ей перевалило за сорок, зрители начали подзабывать звезду былых скандалов.
И тогда Джоан решается на отчаянный шаг. Она самолично снимает провокационный фильм «Стерва» (The Bitch) по сценарию сестры Джеки.
Скандал гарантирован!
«Коллинз разменяла пятый десяток, а до сих пор позволяет себе щеголять как девочка!» — возмущенно строчат критики. Впрочем, прелести актрисы приходятся по вкусу публике, и главное Коллинз возвращает себе славу.
Теперь она цементирует имидж в телешоу, прекрасно понимая, что в 1980-е именно ТВ способно по-настоящему прославить. Особенно полюбилось зрителям ее участие в фривольном вечернем шоу «Tonight».
Следующим избранником 52-летней Джоан стал 29-летний Морган Мейсон из команды Рейгана. Но истинный звездный час ждал впереди. Это была роль Алексис в сериале «Династия». Алексис была воплощенной мечтой: роскошная, уверенная, волевая.
Не стесняясь в средствах, она всегда добивалась своего. Мстительная, наглая, лишенная принципов, но при этом неотразимая, язвительная и азартная. Послав к черту приличия, Алексис щеголяла на шпильках и плевала на все с Эйфелевой башни.
Ее можно было ненавидеть, но миллионы домохозяек тайно мечтали о такой же свободе и самоуверенности.
Буквально за считанные недели Алексис превратилась в настоящую икону стиля, затмив саму Скарлетт О’Хара. Женская аудитория настолько обожала этот персонаж, что грань между Джоан и ее экранной героиней практически стерлась.
Случалось, актриса появлялась на светских раутах прямиком со съемочной площадки, в костюмах своей героини, и окружающие воспринимали это как должное.
Коллинз наслаждалась всенародной любовью и купалась в деньгах, получая за каждый эпизод умопомрачительные 80 тысяч. Фотосессия для Playboy в очередной раз подтвердила: эта женщина неотразима, несмотря на свой возраст за сорок.
А когда легендарный музей мадам Тюссо решил обессмертить Джоан (а может, Алексис?) в скульптуре, актриса лично занялась подбором гардероба для своего «двойника».
Увы, оглушительный успех имел свою цену — от безумной популярности матери пострадали ее дети. Сверстники безжалостно травили отпрысков звезды, особенно доставалось малышке Кэти.
«Эй, мы тут видели в подземке фотку твоей маман, там черным по белому написано — фурия!» — потешались одноклассники. Одна из учительниц, доведенная до отчаяния, позвонила Коллинз и слезно умоляла принять меры.
Примчавшись в школу, Джоан обратилась к ученикам с душещипательным монологом о тяготах актерского ремесла. Притихшие школьники слушали, разинув рты, а потом гурьбой ломанулись за автографами.
Но на этом беды не кончились. Вскоре Кэти угодила под машину, врачи предупредили, что надежды почти нет. Расстроенная Джоан увидела в несчастье кару за былые грехи и поклялась исправиться.
Она поселилась в фургончике у больницы, неотлучно находясь при дочери. Карьера отошла на второй план, только съемки в «Династии» поддерживали на плаву.
Решив покончить с имиджем фурии, Джоан засудила таблоиды, поливавшие ее грязью, и одержала победу. Увы, на личном фронте царил хаос.
Один за другим следовали громкие разводы, мужья оказывались альфонсами. И тогда Коллинз приняла судьбоносное решение начать жизнь заново.
Она увлеклась писательством, отсудив у крупного издательства кругленькую сумму невыплаченных гонораров. Кстати, её пятым мужем стал театральный менеджер Перси Гибсон, который моложе Коллинз на 32 года.
Сейчас Джоан Коллинз 91 год, но она и не думает сдаваться. Рядом любящий мужчина, книги продаются.
«Вера в себя помогает мне преодолевать любые трудности, — признается актриса. — Я всегда умела побеждать, и неважно, что ждет за поворотом».
Прямо как ее любимая Скарлетт О’Хара, Джоан готова смело шагнуть в новый день, покоряя непокоренные вершины.
История этой невероятной женщины доказывает — в жизни возможно все, если ты не боишься оставаться собой.
