Памела Черчилль-Гарриман прожила поистине удивительную жизнь, полную страстей, интриг и авантюр. Кто-то называл ее «последней куртизанкой XX века», кто-то — «королевой-матерью Америки». Но чаще всего за глаза ее именовали «рыжей ведьмой».
Еще бы, ведь эта женщина сумела покорить сердца стольких влиятельных мужчин своей эпохи! Недаром завистливые дамы шептались, что путь к успеху, славе и богатству пролегал через спальню неотразимой леди Пэм.
Конечно, Памела не была писаной красавицей. Невысокого роста, полновата, с копной рыжих волос и конопушками на носу — таких дюжины на каждом углу.
Но в ней определенно было нечто особенное. Может, всему виной бешеный магнетизм и необузданный темперамент?
Или первобытная, почти звериная притягательность, так и лучившаяся из зеленых глаз? Кто знает… Но факт остается фактом: перед чарами этой пышечки не мог устоять ни один мужчина.
«У нее внутри сидит что-то ненасытное, прожорливое. О существовании того кто у неё внутри узнает лишь тот избранный, кто имел счастье оказаться с ней в постели», — ехидничали лондонские газетчики в далеком 1950-м.
Уж они-то знали, что говорят. Ведь к тому времени Памела успела прослыть главной охотницей за мужскими сердцами и кошельками.
А начиналось-то все очень невинно
Памела, как и положено девочке из приличной семьи, с детства грезила о замужестве и семейном очаге.
«Выйду только за принца или миллионера, иначе зачем вообще жить», — такие вот максималистские мечты одолевали юную мисс.
Родители только руками разводили: и в кого уродилась, спрашивается? Уж не в прапрабабку ли Аврору, известную на всю Европу авантюристку и разлучницу?
Аврора, кстати, была той еще штучкой. Красавица, умница, да к тому же необычайно темпераментна. В начале XIX века она лихо отплясывала на балах, круша сердца аристократов.
Говорят, сам король Греции был от нее без ума. А закончила жизнь почтенная леди в гареме арабского шейха, в 73-летнем возрасте сетуя в письмах на мужскую немощь своего повелителя.
Неудивительно, что портрет Авроры в родовом поместье Дигби прятали от посторонних глаз на черной лестнице. Стыдились, что уж тут. Но Памела, тогда еще совсем девчонка, так и липла к картине.
Могла часами смотреть на свою легендарную родственницу, подмечая мельчайшие детали её туалета, жадно ловя каждую черточку лукавой улыбки. «Во мне определенно есть что-то от моей безумной тетушки», — думала она про себя.
Еще одним сильным впечатлением детства стала огромная меловая фигура Геракла недалеко от поместья. Гувернантки шикали и прикрывали воспитаннице глаза, но куда там. Юную Пэм будто магнитом тянуло к этому загадочному изваянию.
Особенно ее заинтересовал исполинский (нет, не рост), которым наградили неизвестные ваятели античного героя. «Не иначе как малышка неровно дышит к этому изваянию», — посмеивалась леди Дигби, мать Памелы.
Кстати, именно леди Дигби воспитала в дочери умение держать удар и никогда не показывать слабину. Дама была жесткая, волевая. Всегда повторяла: «Никто не должен видеть твоих слез». И Памела усвоила этот урок на всю жизнь.
Помнится, в семь лет она свалилась с пони и сломала нос. Мать только поцокала языком: «Надо же, испортила единственное, что в тебе было хорошенького».
А девчонка — хоть бы слезинку уронила. Стиснула зубы, улыбнулась доктору сквозь боль: «Ничего, пустяки, само заживет».
Впрочем, все эти детские впечатления и уроки ой как пригодились Памеле во взрослой жизни.
Тогда, когда она из нескладного провинциального утенка вдруг превратилась в блистательную светскую красавицу. Произошло это в 1938-м, на балу дебютанток в Лондоне.
Уж на что разборчива была тамошняя золотая молодежь, но перед чарами рыжеволосой бестии не устоял никто. Еще бы — Памела источала такую бешеную энергию, так призывно стреляла глазками, что бедные юнцы только рты разевали.
За какую-то неделю мисс Дигби отхватила сразу трех богатеньких ухажеров. И каждый наперебой таскал букеты, задаривал подарками, не глядя оплачивал счета у модисток и ювелиров. Но нашей героине этого было мало. Ей нужна была совсем крупная дичь, а именно сыновья миллионеров, отпрыски политиков и аристократов.
Удача улыбнулась Памеле на одном из приемов, где гвоздем программы был сам Рэндольф Черчилль, 28-летний толстяк, сын того самого сэра Уинстона, первого лорда Адмиралтейства.
Памела пустила в ход весь арсенал чар — хлопала ресницами, пила шампанское, трещала о лошадях…
Затем, лишь слегка надкусив фруктовый десерт, пригласила Рэндолфа на танец. Несколько па в обнимку, легкое прижатие, и дело сделано! Ошалевший отпрыск Черчиллей в ту же ночь сделал предложение.
Еще вчера никому не известная провинциалка мигом проснулась знаменитой. «Невеста года», «будущая первая леди Британской империи» — вот какими эпитетами награждала Памелу пресса.
Она сделала блестящую партию и теперь могла ни в чем себе не отказывать. Все двери лондонского света были открыты перед юной миссис Черчилль.
Но семейная жизнь быстро наскучила темпераментной Пэм. Муж, запойный выпивоха и бабник, раздражал ее до скрежета зубов. Особенно бесило то, что по ночам Рэндольф храпел и во сне махал руками, не давая выспаться.
Тут бы и развестись, да как назло… родился сын. Пришлось Пэм изображать примерную мать и жену.
Зато днем в доме Черчиллей разворачивались нешуточные баталии. Особенно Памела любила сцепиться со свекром. Тот, правда, тоже был хорош, он ведь сам волочился за невесткой по углам, и позволял распускать руки.
«Фу, какой непричтныц старикашка с сигарой», — шипела Памела сквозь зубы, но виду не подавала. Она надеялась, что старый лис Уинстон авось когда-нибудь да пригодится.
Другим увлечением юной леди Черчилль стал специальный советник президента Рузвельта Эверетт Гарриман. Говорят, в одну из бомбежек, когда весь Лондон спасался в подземных убежищах, эта парочка утешалась по-своему.
Нашли темную комнату, заперлись изнутри. А через часок оттуда выполз взъерошенный Гарриман, на ходу застегивающий штаны. Надо думать, что Памела сумела показать ему, где раки живут.
Одним словом, все эти интрижки отравляли девушке жизнь. Муж-дурак, свекор-бабник, ухажер-зануда… Тут не знаешь что и делать.
Если бы не военные действия, точно бы Пэм подала на развод. Но в 1943-м Рэндольфа наконец отправили на фронт. Вот тут-то и началась потеха.
Памела, впервые за долгое время предоставленная сама себе, тут же завела шашни с известным американским журналистом Эдвардом Марроу.
Этот красавчик с внешностью голливудского актера сразил ее наповал. Не долго думая, Пэм плюнула на брачные узы и укатила с кавалером в Югославию. Якобы партизанское движение освещать.
Ну а там уж оторвалась по полной. Пока Марроу брал интервью у усатых воинов Тито, леди Черчилль красовалась с молодыми повстанцами.
Говорят, она так лихо отплясывала в лагерях, что сам Тито подумывал сделать ее своей женой. Вот только британские власти вовремя пронюхали о проделках Пэм и вернули загулявшую жену в лоно семьи.
После победы Памела с головой окунулась в светскую жизнь. Теперь она обосновалась в Париже, где кавалеров было хоть отбавляй — выбирай не хочу.
Тут тебе и арабский принц Али Хан, и банкир Ротшильд, и промышленный магнат Джанни Аньелли. Все поклонники были без ума от прекрасной и таинственной леди Черчилль.
Журналисты окрестили ее «европейской гейшей» и наперебой смаковали подробности фривольной жизни.
«Памела всегда покорна и послушна, — делился наблюдениями один из ее кавалеров, барон Ротшильд. — Стоит лишь мимоходом заметить, что платье ей не идет, как она уже бежит переодеваться».
Новым мужем Памелы стал эксцентричный американец Лиланд Хейворт, миллионер и плейбой. Именно он приохотил красавицу-жену к запрещенным вечеринкам и играм с элементами садо.
Впрочем, этот брак продлился недолго. Хейворд разорился, запил и вскоре отдал богу душу, обеспечив Памеле репутацию самой богатой вдовы Америки.
В 52 года леди Пэм неожиданно остепенилась. То ли возраст взял свое, то ли надоело кочевать от одного возлюбленного к другому.
А тут как раз объявился старый воздыхатель Гарриман. Тоже, между прочим, успел овдоветь и несказанно обрадовался встрече с былой пассией.
Короче, сошлись два одиночества на старости лет. Разница в возрасте в 30 лет нисколько не смущала юную невесту.
Тем более что Эверетт был не только стар, но и сказочно богат, а еще вхож в высшие политические круги. То, что надо для обретения настоящего статуса в обществе!
Так Памела Черчилль-Гарриман начала новую жизнь, только теперь уже в роли светской львицы и покровительницы юных дарований. Мужу-дипломату она помогала устраивать приемы, заводить нужные связи.
В их доме частенько захаживал перспективный молодой губернатор Билл Клинтон. Памела быстро углядела в провинциальном политике будущего лидера нации. И взяла, так сказать, под свое крыло.
А уж когда Клинтон стал президентом, для четы Гарриманов наступили золотые деньки. Не зря говорится: не имей сто рублей, а имей сто друзей. В благодарность за былые заслуги Билл отправил свою наставницу послом в Париж.
Бывшая светская львица, скандальная авантюристка, укротительница мужских сердец разом обрела новый статус. О прошлом можно было забыть.
Теперь она блистала в роли американского посла и светской львицы. Истинная аристократка, да и только. Ни дать ни взять благородная дама, увешанная регалиями и окруженная всеобщим поклонением.
Но разве может укротительница мужских сердец остепениться до конца? Конечно нет! Даже на восьмом десятке Памела не утратила страсти к авантюрам и любовным приключениям.
По утрам она лихо гарцевала в Булонском лесу, вызывая восторги парижан своей молодцеватой посадкой. А вечерами непременно посещала рауты, банкеты и премьеры.
И, конечно же, флиртовала напропалую. Куда ж без этого! Ни один смазливый юнец не мог пройти мимо обворожительной леди Пэм.
Она одаривала мальчишек лукавой улыбкой и стреляла глазами из-под сильно накрашенных ресниц. И совсем как раньше, почти 50 лет назад, игриво касалась ладошкой их локтя или плеча. Никакие годы были ей нипочем!
А как она танцевала!
Подумать только, 76-летняя бабуля отплясывала так, что молодые обзавидовались. Партнеры млели от прикосновения к ней и ловили каждый взгляд.
«У французов это называется «шарм», — посмеивались злые языки. Что ж, Памела определенно знала в этом толк.
Но годы брали свое. Беспощадное время не могло не отразиться на лице и фигуре. Когда-то осиную талию разнесло вширь, под глазами залегли мешки.
Да и знаменитые рыжие локоны основательно поредели и отливали сединой. Но леди Пэм держалась молодцом! Всем своим видом показывала, что стареть — это так увлекательно.
Каждое утро она начинала с обязательной часовой гимнастики. Потом плавала в бассейне, давала себе небольшую передышку в сауне. И вновь шла на беговую дорожку, к гантелям и штанге. А как же, здоровый образ жизни — прежде всего.
Впрочем, и от радостей жизни Памела не отказывалась. Выкуривала за день почти пачку своих любимых сигарилл. Виски тоже попивала, но в меру. И лишь от одного зависела без остатка — от мужского внимания.
«Как вам это удается? В чем ваш секрет?» — то и дело спрашивали леди Пэм восхищенные поклонники и завистницы. Она лишь загадочно улыбалась в ответ. Всем своим видом давая понять: тайна, мол, останется со мной до гроба. А вы уж, дескать, догадывайтесь сами.
То ли всему виной легендарные любовные техники Востока, коими в молодости овладела Памела (спасибо принцу Али Хану!). То ли незаурядный ум, живость характера и умение приспосабливаться к обстоятельствам. А может, все дело в страстности натуры?
В конце концов, не каждая женщина способна всю жизнь рыскать в поисках новых эмоций и приключений.
Одним словом, тайна обаяния Памелы так и осталась тайной. Феномен рыжеволосой бестии не разгадан и по сей день. Да, наверное, и не нужно ничего разгадывать. В конце концов, именно загадочность всегда была ее главным оружием.
…Последний раз Памела появилась на публике в январе 1997 года.
Она приехала в Вашингтон на открытие бала в честь инаугурации Билла Клинтона. Высокая, статная, затянутая в роскошное черное платье, с великолепной жемчужной нитью на шее…
Таблоиды смаковали подробности: мол, леди Пэм сделала новую подтяжку и омолодилась лет на двадцать. Светские хроникеры расточали комплименты: эталон стиля, воплощение элегантности.
И вдруг, спустя две недели, страшная новость. Памела Черчилль-Гарриман скоропостижно скончалась в номере вашингтонского отеля «Риц». Ее нашли в бассейне — вечерний заплыв стал последним.
Говорят, на проводы пришли почти полторы тысячи человек. Проститься с дамой-легендой, роковой красавицей, последней из могикан.
Весь политический бомонд, тузы бизнеса, звезды Голливуда. А в первых рядах стояли многочисленные экс-кавалеры, бывшие мужья и поклонники.
Они стояли, понурив головы, и кто знает, о чем думал каждый. Быть может, кто-то вспоминал жаркие ночи, проведенные с Памелой.
Другой сожалел об упущенных возможностях. Третий тешил себя мыслью, что не устоял перед чарами роковой соблазнительницы.
Впрочем, это уже не важно. Как ни крути, а леди Пэм прожила поистине потрясающую жизнь. Жизнь, полную страстей, приключений и авантюр.
Она взяла от судьбы все и даже больше. Купалась в роскоши, вращалась в высшем свете, меняла мужчин как перчатки. И все ей было мало, мало!
Пожалуй, только одного не сумела добиться эта удивительная женщина. Она так и не смогла построить настоящую семью, родить детей, о которых мечтала в юности. Что ж, видимо, за все в этой жизни приходится платить. И такова была цена ее успеха.
Как знать… Конечно, у каждого моего читателя на этот счет будет свое мнение. Кто-то назовет Памелу Черчилль-Гарриман роковой женщиной, разбивательницей сердец.
Другой — хищницей и авантюристкой, одержимой жаждой наживы. Третий — умной, расчетливой и хладнокровной фурией.
Но как бы мы ни относились к Памеле, одно можно сказать точно. Своим примером она доказала: женщина способна добиться в жизни всего.
Если, конечно, очень захочет. Ум, воля, характер, шарм, энергия — вот ее главное оружие. А с таким арсеналом можно покорить мир. И плевать, что скажут другие!
