Мы с мужем поженились после первого курса в институте. Кстати, это был тот период времени, когда ты поступил в институт, а закончил через 5 лет университет.
Нам дали комнату в общежитии. Естественно, кухня была одна на весь этаж. Вернее, на всё крыло этажа.
Мы жили в том крыле, где преподаватели с семьями, кастелянша и другие работники университета.
Большую часть крыла занимал водитель ректора. С ним жило половину, как тогда казалось, родни. Мне нравилась одна преподавательница молодая по физкультуре.
У нас она не преподавала, не помню на каком факультете. Она интересно мужу обед готовила.
Приблизительно в 5 вечера на плите стояла её кастрюля с мясом. Готовила бульон. Затем на ночь его убирала в холодильник. Утром просыпалась, чистила лук и морковь, все нарезала, измельчала и убегала на пары.
Забавно это зимой выглядело. Прибегала на переменке, которая 10 минут длилась. Делала зажарку. Три минуты, в теплом лыжном костюме.
Оставляла сковородку на столе, выскакивала на улицу, прыгала в лыжи и мчалась вести следующую пару.
Снова через полтора часа прибегала, чистила картошку, нарезала её на брусочки, заливала водой в миске и снова на работу.
На третьей перемене залетала на кухню, ставила кастрюлю, всё забрасывала из подготовленного, сразу досаливала, и уходила снова на работу.
Вахтерша баб Нина доводила суп до готовности. Как он закипит, делала огонь тише и ровно через 40 минут отключала.
Эта преподаватель физкультуры была как электро веник. Вообще ни секунды не сидела на месте.
Шумная, весёлая, всегда с прибаутками. Но её было очень много. Жили мы все вместе 4 года. И, представляете, она отказывалась из той комнаты уезжать.
А зачем, смеялась, мне дом? Все стремились со временем переехать в свою, отдельную, квартиру. А она не хотела. Как, говорила, я суп мужу варить буду?
Встать раньше, или полностью сварить с вечера? Это не про неё. Мне кажется, она одновременно занималась всем. Но везде всё было вот такими урывками.
Потом всё крыло общежития стало свидетелем их ссор и развода. Жена жила жизнью, которая на работе. Дома ей было не интересно, семья в том числе.
Она даже готовила «на отвали». То соревнования, то концерты, то поездки. А мужу суп всегда баб Нина доваривала. Потом эта баб Нина стала мужу этому пирожки приносить из дома.
То с ливером, то с капустой. Мы, студенты, это видели. И приговаривала, что дочка приготовила.
А мужик ел суп с пирожками, да душу бабульке изливал. Мол, не могу жену уговорить на переезд из этого общежития.
Мы же дом можем свой построить, пятое, десятое. А потом эти скандалы. А пирожки то уже не баб Нина приносила, а её дочь. Ну и застукали эту парочку вдвоём.
Женщины всего этажа потом на кухне судачили. А чего ему было не уйти? Для неё важнее была общественная жизнь.
Всю себя туда сливала. Наняла прислугу, приглядывающую за супом. Хотела жизнь себе облегчить. А однажды мы в Брянске около «Ленты» парковались. Напротив машина крутая стояла. Муж говорит, узнаешь водителя вон той машины? Нет.
Я женщину узнала. Во всяком случае, лицо было знакомое. Муж уверял, что тот мужчина и был нашим соседом по общежитию.
Проходит какое — то время, проезжаем по Брянску. А там плакат предвыборный с его лицом. Баллотировался в мэрию города. Вот так, баб Нина пирожками свою дочку пристроила.
Вот так, общественное разрушило личное. А та учительница до сих пор работает по профессии.
Перешла работать в школу, периодически привозит на соревнования команды в наш городок.
Муж мой иногда ходит на эти соревнования, часто её видит. Парой слов перебрасываются. Чисто для приличия.
